Новые психологические вызовы современности: юнгианский взгляд
12-13 июня прошла 23-я международная научно-практическая конференция МААП и журнала «Юнгианский анализ» на тему «Архетипический мир и земная реальность». Это, казалось бы, уже традиционное летнее мероприятие внутри профессионального сообщества обернулось уникальным событием на фоне масштабного исторически значимого явления, сделавшего тему конференции осязаемо буквальной. Появление незнакомого, быстро распространяемого и часто смертельного заболевания, которое врачи не умели диагностировать и от которого не было лечебных средств, обнажило в человеческом мире XXI века древние страхи и вернуло давно забытые формы защиты. Привычная жизнь глобального социального организма впервые замерла на всей планете на несколько месяцев. Но не остановилась жизнь людей: их связь с себе подобными не прервалась, как это бывало на протяжении четырех тысячелетий человеческой истории во времена чумных или холерных блокад. Замедление бытования в социальной реальности компенсировалось бурным всплеском интеллектуальной и познавательной активности. Прошедшая международная конференция юнгианских аналитиков – яркое тому свидетельство.
Впервые за более чем десятилетнюю историю конференция прошла в онлайн режиме. В течение двух дней порядка 250 участников из 16 стран собирались перед экранами своих мониторов, слушали доклады, задавали вопросы, участвовали в мастер-классах, активно обсуждали события конференции в чатах и виртуальных группах. Особую теплоту и очарование всему процессу придавали утренние встречи, на которых участники объединялись в том, что вслед за К.Г.Юнгом и Л.Леви-Брюлем, наверное, можно было бы назвать «мистическим соучастием» или «психическим родством». Матрицы сновидений улавливали хрупкий и незримый ореол бессознательных образов, которые, как выясняется, до сих пор способны связывать людей в едином пространстве жизни души. По словам ведущих, в этот раз онлайн-формат позволил составить самую большую матрицу за всю историю этой практики. Ее результаты еще предстоит обобщить и описать, но основные пути движения бессознательных психических образов проявились сразу же. Сначала они кружили вокруг женских, материнских образов домов и подвалов, вели внутрь лабиринтов и к выходам из них в природные и сакральные пространства. Потом с погружением через образы моря в сенсорную и эмоциональную сферу выступили активные мужские интенции: в сновидениях стали чаще появляться конфликты, конфронтация, агрессия, стремление к исцелению и тревога от возрастающего проникновения образов техники в живую ткань человеческой психики.
Наверное, всех, особенно новичков, поражает, насколько чутко откликается ткань психического на внешнюю реальность, как прочно, хоть и незримо, она с ней связана. Неслучайно, наверное, первыми образами множества снов в матрице сновидений стали именно женские символы, образы матерей и праматерей, ибо атмосферу конференции с самого начала задали и удерживали яркие и насыщенные доклады двух женщин – членов Французской аналитической ассоциации, практикующих аналитиков Бриджит Субруйяр и Софи Браун. Темы их выступлений – «Миф о вампире и психопатология постмодерна», «Уход в себя у подростков» и «Крадет ли техника наши души» – очень ясно транслировали подсознательные рефлексии из матрицы в выражения реального мира.
Доклады французских гостей продемонстрировали тот «юнгианский взгляд», который способен видеть больше, чем каузальную цепочку причин и следствий, и отличает аналитическую психологию от всех других направлений. В своих выступлениях Б.Субруйяр и С.Браун поднимали самые насущные личностные проблемы современности – нарциссизм и его поощрение в социуме, пограничные и психопатические состояния, эмоциональное выгорание, интеллектуальное перенапряжение, школьные фобии, затворничество и другие. Наблюдения из личного анализа клиентов переплетались с размышлениями о тенденциях в развитии общества, о давлении, которое испытывает индивидуальная психика от все новых и новых зачастую искаженных социальных детерминант, об этических подменах и об образах визуальной культуры, которые, обобщая явления и ценности, свидетельствуют о вполне конкретной психической динамике – усилению в современном человеке инфантильных и архаичных черт психики.
В своем двухдневном выступлении на тему «Миф о вампире и психопатология постмодерна» Б.Субруйяр задала такую глубину понимания психических феноменов трех психопатологий современного общества, что потом она отзывалась во всех выступлениях конференции. Французский аналитик очень последовательно и обстоятельно выстраивала взаимосвязи между конкретными психическими явлениями, с которыми она сталкивалась у людей, социальными (коллективными) запросами, оказывающими воздействие на индивидуальную психику, и образным выражением первых двух проявлений в современной визуальной культуре.
В качестве проявлений вампирического мифа у взрослых людей она отмечала усиление заботы о теле и навязчивые попытки избежать старения, «текучую гендерность» или амбивалентную идентичность, замкнутость в собственной логике, трудность рассматривать свои интересы как субъективные, психическую скудость и многие другие. Она обращала внимание на заметно проявляющую себя в современном обществе проективную идентификацию – особую форму архаичной психической защиты, которую она уподобила укусу вампира, превращающего другого человека в свое подобие. Наиболее очевидно и наглядно проективная идентификация проявляет себя в том, что ныне широко известно как «моббинг» или «коллективная травля» – бич виртуального мира.
Трансформация образа вампира в коллективном сознании от отталкивающего чудовища до притягательного романтического красавца свидетельствует, по мнению Б.Субруйяр, о смещении этических ценностей современного общества в сторону инфантильных неразвитых и опасных психотических состояний. Это заставляет вспомнить об одном из последних масштабных сериалов о вампирах «Сумерки», где героиня – успешная, независимая, сильная, умная, красивая вампирша, которая всегда всех побеждает – попадает в сюжет «Ромео и Джульетты» из-за любви к своему врагу-оборотню. Это порождает в зрителях такое же сопереживание и сочувствие героям «Сумерек», как и знаменитым шекспировским персонажам, символам чистого романтического чувства. Но преломление шекспировской истории на вампирический миф создает новое культурное допущение в восприятии вампира – ему приданы чувства, к которым этично присоединиться… В свете рассказа Б.Субруйяр – это очередная и тревожная трансформация образа.
Софи Браун вторила ей с другой стороны возрастной шкалы. За четыре года исследований и наблюдений подростков в своей психотерапевтической практике она пришла к выводу о все более распространяющихся нарушениях формирования базового личностного нарциссизма вследствие стремительной девальвации отцовской функции. Историческим фоном такой девальвации С.Браун назвала упадок патриархальной системы и появившуюся у детей возможность не следовать путям отцов. Все последствия, связанные с утратой отцовской функции, по ее мнению, еще не прожиты обществом и не описаны аналитиками. Как и Б.Субруйяр, она акцентировала внимание на критичном воздействии социума на подростковую психику, вследствие чего, к слову, исчез т.н. «латентный период», который З.Фрейд определял между 11 и 17 годами и считал необходимым для укрепления эго перед вхождением во взрослую жизнь. Вместо этого детей начинают развивать как можно раньше, включая их в сложные процессы выбора и принятия решений.
Признаки недостаточности отцовской функции проявляются в наблюдаемых у подростков фобических формах ухода в себя и в чрезмерном усилении функции ощущения. Если у взрослых усиление функции ощущения проявляется, по словам Б.Субруйяр, в поглощающем внимании к телу, то у подростков С.Браун наблюдает гиперактивность, самоповреждения, школьные фобии и пр. «Является ли массированное проявление функции ощущения признаком недифференцированной психики?» – задала она исследовательский вопрос под конец своего выступления.
С.Браун затронула и еще одну неоднозначную проблему современного мира – место и роль техники в жизни людей. Техника меняет глубинные человеческие представления о пространстве и времени, в которых происходит психическая жизнь. Такие изменения влекут за собой появление людей с нарушениями устройства идентичности, развитие гипериндивидуальности в ущерб индивидуации, комплекса всемогущества, появлению и распространению в социуме догмы эффективности (последствие т.н. «технического феномена»). В целом С.Браун рисовала довольно мрачную картину постепенного смещения сакральной функции человеческой психики на технику и поглощения человеческого общества техническим прогрессом: «Бог умер в пользу разума», а разум, отрезанный от чувств, прозрений и ощущений, во исполнение догмы эффективности может быть заменен компьютером – более могущественным приспособлением.
Однако обе докладчицы не только констатировали проблемы, но и намечали способы справиться с ними. «Психическим инфекциям» нарциссизма и пограничных состояний противостоит способность удерживать энантиодромию и отдаляться от архаичных защит. Недостаточность отцовской функции возможно компенсировать путем восстановления связи между архетипами и комплексами, содействуя «очеловечиванию» архетипов и их участию в формировании осознанности. Нарушения внутренней идентичности требуют особого психотерапевтического подхода, в котором не психика уравновешивается, а обустраивается ее внутреннее пространство, развивается индивидуальное этическое сознание.
Эти ответы на вызовы современных психологических угроз столь актуальны и значимы, что, несомненно, заслуживают и просят отдельных выступлений, глубокого осмысления и обсуждения как в российском, так и в международном профессиональном сообществе.
Масштабное социальное-культурное измерение презентаций зарубежных гостей конференции уравновесили российские докладчики, которые обернули взгляд аналитиков внутрь самого аналитического сообщества и раскрыли многие из звучавших на конференции тем в контексте российского опыта. Так, тема «текучей гендерности» получила свое развитие в размышлениях T.B.Васильевой о гендерной индивидуации аналитика, тема размытых границ и восприятия социума через призму индивидуальной реальности продолжилась в выступлении Н.Л.Хребтовой о лиминальности и новых источниках смыслопорождения. Н.А.Павликова предприняла попытку объединить российскую школу психологии А.Н.Леонтьева с юнгианским подходом посредством теории личности. Внимание к этапам зарождения и трансформации личности, к социальным факторам, оказывающим влияние на прохождение этих этапов, сближает российских аналитиков с зарубежными коллегами. Двуэтапный процесс формирования личности, разрабатывавшийся отечественными психологами, органично дополняется его третьим этапом – кризисом середины жизни, или, как его называл К.Г.Юнг, «фаустовским конфликтом», в рамках которого происходит последняя и самая значительная трансформация. Таким образом, юнгианские исследования этапов индивидуации дополняются экспериментальными исследованиями российской школы. Оба подхода, очевидно, способны взаимно и эффективно обогатить друг друга методологической научной базой, расширением профессионального пространства и аутентичными архетипическими и культурными образами. Такая работа, в частности, была продемонстрирована на конференции в ходе воркшопа по поэме А.С.Пушкина «Евгений Онегин» в контексте современного мифа о вампире.
Тема этических ценностей в профессиональной перспективе получила свое продолжение сразу у двух участников. Е.О.Молостова затронула вопрос о важности супервизии аналитика, ее месте и роли в аналитическом процессе. Ю.А.Шарипова обратилась проблеме этики власти, отметив, что феномен власти очень отчетливо проявляется в психоаналитической терапии, т.к. она построена на уловлении переноса и работе с ним, что в свою очередь активизирует теневые проявления личности не только анализанда, но и самого аналитика. Это требует большой осознанности в избрании аналитического пути в психологии и готовности воплощать его центральную идею – индивидуацию – не только в профессии, но и в жизни. Сбалансировать властные энергии возможно путем развития индивидуальной этики аналитика: в профессиональном поле через супервизию, в индивидуальном – через личный анализ.
Тема, поднятая Ю.А.Шариповой, представляется чрезвычайно актуальной в свете констатированных этических и ценностных смещений в обществе, от которого аналитики не только не отделимы, а значит испытывают те же давления и искажающие воздействия, но к активной жизни в котором их побуждает сама аналитическая идея осознанного взаимодействия с собственными теневыми проявлениями. Работая с клиентами со смещенными или размытыми ценностями, аналитик должен быть уверен в своих собственных, чтобы иметь возможность предоставить другому человеку некое постоянство. Это в некотором роде приводит аналитика к столкновению с современными социальными тенденциями. Например, если вспомнить упомянутый С.Браун «технический феномен», то порожденная им догма эффективности – т.е. стремление всегда и во всем искать наиболее эффективный метод – ведет к появлению активных пиар-кампаний и саморекламы в сфере психологии. Вместе с тем такая самореклама осознается в аналитической среде как явление, усиливающее нарциссическое поле, порождающее симулякры, выхолащивающее содержание профессиональной деятельности и превращающее ее в популизм и демагогию. Несомненно, это способно создать напряжение и, порой, непонимание между аналитическим сообществом и социумом. И несомненно эти вопросы требуют постоянной рефлексии и конструктивных дискуссий.
В целом докладная часть конференции произвела впечатление всеобъемлющего глубокого взгляда, который смог охватить общество и личность, профессиональное сообщество и отдельного профессионала – архетипический мир и земную реальность.
Но были не только доклады. Организаторы предоставили возможность участникам побывать на мастер-классах и обсудить наиболее интересные темы, касающиеся участия архетипических энергий в обыденной человеческой жизни. Таких тем было так много, что участники конференции сетовали, что не было возможности «разорваться» и побывать сразу на всех. Вечером в ходе рефлексивных групп делились многими впечатлениями – не хватало живого общения, бесед за чашкой кофе, возможности пожать руку или подержать за локоток, окружить докладчика и спросить то, что не успели… Но этот легкий ностальгический флер делал еще ярче общие сильные чувства – огромную благодарность за конференцию и ее поистине блестящую и продуманную организацию, радость увидеть и услышать знакомых, воодушевление от возможности присоединиться к общему интеллектуальному потоку и разделить размышления коллег, и в конце концов ощутить себя частью большого, сложного и интересного профессионального поля юнгианства – единого и трансграничного.